она старалась просто быть рядом после смерти матери. рядом с братом, которому ей пришлось заменить мать. рядом с отцом, который увез ее в красный замок еще в юном возрасте и отлучил от брата. рядом с подругой, которая недавно потеряла мать и новорожденного брата, но отто повелел ей надеть платье покойной матери и утешить короля. все словно забыли о рейнире, которая горевала совершенно так же, как и сам визерис. всех больше волновал вопрос престолонаследия, а не чувства юной принцессы. и все же алисента пыталась в любую свободную минуту быть рядом с ней. отвести в септу и зажечь свечи, составить компанию за трапезой, молча быть рядом. неважно сколько книг она прочла и сколько этикету не учили дочь десницы, алисента чувствует себя просто немой и глупой. разве найдутся нужные слова, чтобы унять боль и забыть потери? у отто не нашлось тех нужных слов. его любовь[пусть и неумелая] выражалась в действиях и добрых намерениях. алисента пытается поступать так же, чтобы принцесса не чувствовала себя одинокой. ведь когда-то рейнира так же спасла ее от одиночества в новом месте.

ей хотелось, чтобы рейнира снова улыбалась своей светлой и чистой улыбкой, смотрела на мир горящими глазами. оживленно рассказывала о своих полетах, о росте прекрасной сиракс, с веселым смехом рассказывала какие-то мелочи о придворных дамах и их мужьях. алисента складывает руки в молитве, прося у богов милости и счастья для принцессы. хоть у  них с подругой были разные взгляды на веру и, тем более, на счастье, но хайтауэр все равно продолжала усердно молиться. ей только это и оставалось. в своей беспомощности она давно убедилась, не видя никаких способов менять свою жизнь и влиять на чужую уж тем более. не обратить ей время вспять, не сделать из рейниры принца, вернуть никому мать она тоже не могла.

сейчас на ней ее привычное нежно-голубое платье. раньше она все мечтала дорасти до матушкиных платьев, которые не были такими детскими и простыми. дорогие и вышитые золотыми нитями узоры постоянно были желанным подарком для девочки, но теперь эти платья хотелось бросить в какой-нибудь сундук и никогда их не видеть. ей было мерзко. словно она каждый раз облачалась в чужую шкуру, сотканную из лжи и предательства самими руками короля и ее отца. ей запретили говорить о встречах с королем рейнире, той единственной, которой вообще не хотелось лгать. хотелось заботливо взять ее ладони в свои, ведь у рейниры они такие красивые в отличие от ее изуродованных тревогой. подруга сама берет ее ладони в свои, касаясь ласково, чтобы не потревожить вечно ноющие ранки. на сердце тяжелый груз грешной лжи, которым она не может поделиться этим с подругой или сбросить подобно материнскому платью с плеч.

— они повинуются воле короля. я хочу, чтобы они увидели тебя такой...  — алисента чуть сжимает пальцы, молчаливо говоря "я здесь". — ...какой вижу тебя я.

сильной, красивой, необыкновенной, непохожей больше ни на кого. но разве одного видения алисенты достаточно для всех этих злых языков и чёрствых сердец? достаточно ли самой рейнире? хайтауэр неуверенно опускает взгляд, чувствуя себя крайне глупо и неуверенно, как на первом балу. что она могла предложить принцессе правящего дома, кроме молчаливого присутствия и своих нежных чувств? и хоть девушка честно не уверена в том, что многовековые традиции стоит так легко менять в одночасье, но она верит в рейниру. в то, что она достойно переживет все испытания богов. ведь в голове глупой алисенты не было ошибки одного мужчины, мечтающим о чужом сне. была лишь воля богов.

— ты выглядишь прекрасно, — ей не хочется отпускать руки рейниры. в груди разрастается уже родное чувство тревоги, шепчущей страшные предсказания плохого. стоим им покинуть покои принцессы и начнутся настоящие кошмары, о которых они и не могли бы предпологать, но алисента так привыкла к всепожирающей тревоге. она пытается успокоить себя, держа ее, смотря на ее отражение. — была бы я рыцарем в доспехах, то я бы сражалась за твое благословение на турнирах. будь я лордом каких-то земель, то я бы преклонила пред тобой колено в этот же момент.

на щеках алисенты расцвел румянец, а сам она наконец-то рассмеялась и надеялась развеселить подругу. улыбнись, прошу.

— ты будешь прекрасной королевой.